По мотивам вот этого и ещё этого.
На заре туманной юности хотелось мне иметь навык чтения чужих мыслей на расстоянии. И где-то попозжее сбылась мечта идиотки, но хорошо, что не в полной мере. Не мысли, но чувства. И на раз, и неважно нужно ли тебе это или нет. Может быть и хотел бы обмануться, а не получается. И чётко видишь собратьев по несчастью таланту. И они тебя видят. И нельзя сказать, чтобы такие встречи всегда радовали. Ощущаешь, что твои границы нарушены, и что сам нарушаешь чужие границы. Куда проще со слепаками - ты их видишь, они тебя нет. Хотя иной раз видеть бы их не хотелось, не то что слышать их чувства.
В полупустую электричку на Финбане зашла женщина и села напротив меня. Не отрывая глаз от кроссворда, отмечаю - молодая, красивая, ухоженная, постаралась не садиться напротив мужчины. Таких развлечений не ищет. Но боже ж мой! как ей скучно. Заразительно скучно. Тут же расхотелось вспоминать, кто открыл Северный полюс, и не в Омах ли измеряют сопротивление?
Ну когда наконец поедем? По моим часам уже пора.
И тут в вагон вошла семья - муж с женою и двое мелких детей. Они расположились рядом с нами. Муж был молод, красив, чисто и аккуратно одет. Так чисто и аккуратно, как может быть одет только любящей женщиной. То есть его женой. Потому что сам был полностью слеп и в руках держал белую трость. Лицо жены было обезображено тяжёлой травмой. Одного глаза не было. Второй за толстыми линзами очков (ну не могу же я сказать: очка). Итого, на двоих у них был один глаз, и тот слабовидящий. И двое детей погодков 3-4 лет.
Вдруг мои радары начинает зашкаливать.
Когда мадам, напротив меня, сумела разглядеть необычное семейство - не знаю. Она сидела и смотрела в окно на то, как медленно двинулся перрон. Но теперь вместо вселенской скуки воздух наполнялся презрением и гадливостью. Конечно, как всегда в подобных случаях, мысль словами не оформлялась. Но в воздухе висело: "зачем уроды плодятся?"
А когда оба мелких протиснулись смотреть в окно, я-то отодвинулась: "смотрите детки на обмазутенные шпалы, мне это уже как-то и неинтересно." Дама напротив на тот момент уже содрогалась от негодования. Ещё чуть-чуть и начнёт говорить вслух. Святая наивность, она думает, что пока она молчит, она молчит. Даже слепой уже обеспокоен. Носом по сторонам водит. Есть интонации слов, но ведь есть же интонации дыхания. "Дети, вы мешаете, дети сидите спокойно. Таня, скажи детям, чтобы не шалили."
К чести дамы напротив, словами через рот она ничего не сказала. Но это особенность слепаков, нет, не тех, кто с белой тростью, а тех, кто сам не видит, не слышит, не ощущает чужих чувств. Мол, если не сказано вслух, не сказано вообще. Слепаки уверены, что имеют право чувствовать то, что чувствуется и иррадиировать это в пространство вокруг себя безо всяких фильтров.
В этой паре более эмпатически видящим был слепой. Как именно он ощущал, понимал, или по-своему видел - не знаю. Но пока красивая женщина у окна молча излучала своё раздражение, слепой был угрюм и обеспокоен. В Лавриках дама вышла, и слепой вздохнул с облегчением. Повёл носом в мою сторону. Но я-то излучала: "Ребята, вы молодцы, и мальчишки у вас здоровские." И мне это было нетрудно. Потому что именно это я и чувствовала.
Трудно мне было однажды, когда вот точно так же в закрытом пространстве какого-то учреждения столкнулась с семейством: мать и трое её отпрысков, все с хондродистрофией. Промелькнула невольная мысль: "Женщина, да о чём же ты думала, когда зачинала третьего? Хондродистрофия наследуется доминантно..." Ловлю себя на полумысли, заталкиваю подальше. А впрочем зря. Женщина стойкий боец. Кто что думает, она не слышит, а когда кто-то что-то говорит - отвечает так, что мало не покажется. Старуха рядом со мной попробовала выступить: "сама уродка и нарожала уродов". В ответку прилетело: "Чтоб ты сдохла, старая ведьма".
Люди полной эмоциональной слепоты и люди тончайшего эмоционального зрения - две крайности одной линейки. Кто-то ближе туда, кто-то сюда. Эмпаты считают слепаков дураками: "Нет, Ты представляешь! Это человек, который понимает только слова. И то так, как захочет." Слепаки считают эмпатов неврастениками, параноиками и, до кучи, шизофрениками. "Что значит, я почувствовал? Да, конечно, ты лучше знаешь, что я чувствую. Иди мозги лечи, ясновидящая."
И чтобы дважды не вставать. Слепая женщина, у которой я 2 дня была секретарём (её секретарь болела), говорила мне что-то. Предмет разговора я уже забыла, но я была не согласна с её выводами. Несогласие своё словами не выражала, просто молча скептически улыбалась. И вдруг она мне говорит: "Вы зря улыбаетесь. Я правду говорю." Потрясение моё велико. И я позволяю себе бестактную выходку: "Извините, а как вы узнали, что я улыбаюсь?" Тут уж задумалась она и сказала: "По дыханию. Улыбающийся человек дышит иначе."

Хотя основной посыл был совершенно о другом. Зарисовка Д.Драгунского о том, что некрасивые женщины должны знать, что они некрасивы, и они не имеют право одеваться и вести себя, как красивые. Они, мол, нарушают неписанные законы: дурнушка должна вести себя иначе, чем красавица.
Я же переиначу тему. Такие дяденьки, как Денис Драгунский, не должны иррадировать столь неприятные мысли в пространство, а уж тем паче переводить их в нарратив. Стильно одеваться и вести себя как красотка имеет право любая кикимора со вставным глазом, костылями и протезом вместо ноги. Именно это должно быть нормой. Такое поведение должно поощряться обществом, а не "не бейте меня за то, что я Квазимодо".
Но почему это должно быть нормой - это уже другая тема.